- 10 -
- Не все так плохо, - Лисерия поцеловала дочь в затылок. – Посмотри на меня. Я тоже вышла замуж вопреки велению сердца, но теперь счастлива. У меня есть дом, слуги...
- И это ты называешь счастьем?
- ... любящий муж и чудесная дочь. Это счастье. И ты будешь счастлива, милая! Посмотри на меня.
Сиянка обернулась. В конечном счете, она сердилась не на мать, а на отца, в которого пошла нравом, и который, знала, не отступит.
- У меня есть для тебя подарок, - шепнула королева. - Не простой подарок.
Лисерия разжала кулак и протянула дочери крохотную шкатулочку, в которую влезла бы лишь пара вишен. Ее крышка была украшена изящным тонким золотым узором, складывающимся в эльфийскую надпись.
- Это берегит? – девушка осторожно взяла из рук матери драгоценность и провела пальцем по крышке.
- Берегит, - подтвердила королева. - Эльфийская работа. Не открывай!
- Шкатулка волшебная?
Лисерия кивнула.
- Не думай, что я ничего не могу для тебя сделать. Эту шкатулку я купила, когда тебе исполнилось пять месяцев. Фархат уже тогда начал планировать твою свадьбу, и, зная его, я поняла, что моей дочери придется нелегко.
- Что в ней? – тоже шепотом спросила девушка.
- Магия, - Лисерия серьезно посмотрела на Сиянку. – Мы обе знаем, что тебе может не повезти с мужем. Фархат желает тебе добра, но больше он желает найти подходящего преемника, человека, который займет трон после его смерти и продолжит его дело. А значит, он будет выбирать свою копию.
Сиянка опустила глаза. Она любила отца потому, что он был ее отцом, прощала слабости и принимала его таким, какой есть, но мужа с характером Фархата она не выдержит.
- Времени на знакомство с претендентами у тебя будет немного, - предупредила женщина. – Сначала ты увидишь их, когда они будут дарить подарки, потом за ужином и, возможно, с кем-то столкнешься в коридорах замка. В основном с ними будет общаться Фархат, устроит охоту или силовые соревнования... Постарайся рассмотреть всех и о каждом составить мнение. Определи самого старого, уродливого, злого, лживого человека, того, с кем меньше всего хотела бы жить, и если отец выберет именно его, у тебя будет шанс изменить королевское решение. Открой шкатулку, и направь ее на избранника. Она покажет истинную сущность человека, его мечты, стремления, тайные желания, все, что тот скрывает, всю черноту души, всю грязь и копоть, покрывающую сердце. Магия эльфов любого человека превратит в чудовище, потому что мы и есть чудовища. Мы готовы на все ради... мечты. Но у тебя одна попытка, второй раз шкатулка не сработает. Запомни.
И Сиянка запомнила. Она подошла к комоду, выдвинула нижний ящик, поддела его, чтобы открыть потайное отделение, и достала подарок матери.
У нее будет шанс повлиять на свою судьбу, и она им обязательно воспользуется.
* * *
В королевском дворце пахло духами. Фархат втянул носом воздух и поморщился. Если бы не слова дочери, он ничего не заметил бы, но теперь от жуткой смеси лаванды, орехового дерева, жасмина и хризантем, хотелось чихать. Пожалуй, первым требованием к будущему зятю будет ненависть к духам. Вот еще взяли моду, душиться, словно женщины. И ладно, если бы аромат перебивал другие запахи, так ведь от гостей веяло и потом, и дегтем, и рыбой...
Его величество король Сартра перегнулся через подлокотник трона к слуге, усердно обмахивавшему своего господина опахалом, и отвесил тому звонкий подзатыльник.
- Усерднее работай. И окна откройте. Эй! Откройте окна!
Зал для приемов был пока пуст, не считая королевы и десятка расторопных слуг, готовых исполнить любой приказ повелителя, но из-за двери слышались возбужденные голоса. В Сартр прибыли гости, претендующие на руку и сердце Сиянки и, главное, на трон второго по величине королевства материка.
В помещение ворвался свежий воздух, и король вздохнул с облегчением.
- Где Сиянка? – спросил он Лисерию, сидящую по правую руку от него.
- Одевается.
- Надеюсь, она не выкинет никакого фокуса?
Женщина покраснела и отвернулась.
- Я здесь, папа.
В тронный зал вошла наследница престола. Девушка выглядела великолепно: королевская осанка, гордо поднятый подбородок, упрямый блеск умных глаз. Не хватало только снисходительной улыбки, но она появится, как только красавица увидит претендентов. Часом ранее Фархат заглянул в приемную через потайное наблюдательное оконце, и остался доволен. Ни один из присутствующих не сможет обуздать дикий нрав его дочурки, и та согласится с любым выбором отца.
- Я рад, что тебе лучше, - произнес король.
- Лучше, - подтвердила девушка и опустилась на малый трон по левую руку его величества. – Я готова.
- Запускай! - кивнул Фархат, и слуги распахнули двери.
Первым в приемный зал вошел Огюст - бывший шут, разжалованный в камердинеры за несмешные ужимки и отсутствие чувства юмора. Новое назначение Огюст принял с благодарностью и некоторой гордостью, хотя все обязанности его теперь сводились лишь к тому, чтобы изображать повелителя слуг. Ради торжественного случая, он нарядился в лучший камзол и напялил расшитые золотом гамаши, явно чересчур узкие и неприлично обтягивающие бубенцы пониже живота. Огюст поклонился королевским особам, приложил руку к выпяченной груди и низким басом, так не вязавшимся с его молодым лицом и озорно блестящими глазами, произнес:
- Господин Пепеш, князь Вальриха, одного из южных поместий Сартра, счастливый обладатель семи городов, десятка деревень и восьми детей. По слухам.
Фархат недовольно поморщился и пригрозил шуту кулаком. Не стоило доверять этому обормоту такое важное дело, как представление гостей. Сиянке не нужно знать лишних подробностей, она должна видеть в гостях приличных и добрых людей, чтобы без раздумий согласиться с выбором Фархата.
Шут поклонился и отошел в сторону, пропуская делегацию из Вальриха. Двое мужчин в черных плащах, черных широкополых шляпах и черных повязках на лицах несли сундук. Третий, сам князь Пепеш, шел следом.
На вид жениху было около сорока. Обрюзгшее заспанное лицо, желтую нездоровую кожу, пятиведерный живот и кривые ноги не могли исправить не богатый камзол, щедро расшитый золотом, ни внушительного вида сундук, который носильщики поставили перед троном. Толстяк поклонился, и Фархат заметил, как неловко он это сделал. Что ж, один минус у князя уже есть. За неуклюжесть, а значит, и за неуверенность.
- Приветствую мудрейшего короля славнейшего и богатейшего Сартра! – произнес Пепеш, распрямляясь и делая вид, будто прикрывает глаза. – Рад находиться в этом чудесном, ослепляющем богатством и роскошью зале, и сознавать, что ослеплен я вовсе не красотой убранства! Ваше величество! – гость поклонился второй раз, уже королеве. – Ваше высочество, - третий поклон, королевне, вышел таким же неловким, как первые два. – Позвольте засвидетельствовать свое восхищение.
Второй минус, мысленно отметил Фархат. Велеречивость от скудоумия.
- Чрезвычайно рад оказаться здесь, - продолжил Пепеш. - Признаюсь, я несколько волнуюсь, и спешу исправить некоторую неловкость, вызванную сознанием собственной никчемности перед лицом столь сиятельных особ, преподнесением подарков.
Толстяк откинул крышку сундука и стал вытаскивать из него ткани. Все отрезы были очень дорогие и обошлись князю в небольшое состояние. Пепеш явно наслаждался прикосновениями к шелку, вышитому золотыми цветами, батисту, украшенному силуэтами чудо-птиц, и доставал одну ткань за другой.
Третий минус, отметил про себя Фархат, непредусмотрительность. Сартр не настолько беден, чтобы его король не мог себе позволить покупать самые дорогие шелка. Его величество качнул головой и сделал мысленную пометку не обращать больше на Пепеша внимания. В толпе претендентов легко найдется пара-тройка десятков гостей, которые дадут князю сто очков вперед.
- Благодарим, - кратко ответил Фархат и махнул рукой. Князь поклонился, поспешно запихал подарки обратно в сундук и направился к двери.
- Его высочество Сен-Симон Лоран, - произнес Огюст, оттаскивая подарок князя Пепеша в сторону. - Наследник престола далекого королевства Камбасведа, расположенного за землями эльфов.
Второй претендент оказался очень красивым молодым человеком: черные прямые волосы обрамляли аристократическое лицо, карие глаза смотрели, казалось, в самое сердце, изящные руки выдавали принадлежность к высшим слоям населения. Черный бархатный камзол Сен-Симона украшала толстая серебряная цепь, на которой висел герб его королевства.
Фархат бросил взгляд в сторону Сиянки, проверяя, не купилась ли она на внешность, и улыбнулся. Его дочь гордо и независимо смотрела на гостя, ничем не выдав своей симпатии. Это хорошо. Король много слышал о Сен-Симоне. Это не лучший претендент в помощники его величеству, однако он станет запасным вариантом, если никого лучшего не найдется, а тот, на кого возлагаются наибольшие надежды, надежд не оправдает.
Юный принц вошел в приемную залу в гордом одиночестве и с пустыми руками. Неужели настолько скуп, что не приготовил подарок? Пожалуй, Фархат поторопился, записав его в запасные.
- П’гиветствую вас, Фа’гхат, королева Лисе’гия, ваше высочество, - поклон Сен-Симона выражал крайнюю степень почтения и был изящен, как журавлиный танец.
- Я смотрю, вы с пустыми руками, - холодно бросил Фархат. – И, видимо, с пустыми надеждами.
- Отнюдь, ваше величество.
Улыбка принца выражала самодовольство, но удивительно ему шла. Фархат невольно покосился на Лисерию. Как на этого красавца смотрит его жена?
Сен-Симон тем временем неспешно расстегнул камзол, выгодно подчеркивающий широкую грудь и тонкую талию, и достал из внутреннего кармана белый кружевной платок.
- Позвольте п’геподнести этот ск’гомный да’г той, ’гади кото’гой мы п’геодолели многие те’геллы.
Гость подошел к малому трону, опустился на колено и протянул свой дар Сиянке. Девушка приняла подарок и кивнула в знак благодарности.
Как только ее пальцы коснулись тонкой материи, приемный зал наполнился негромкой приятной музыкой, послышалось щебетание птиц, потолок затянуло туманом, а по полу поползли белые пушистые облака.
- Позвольте п’гигласить вас на седьмое небо.
Королевна бросила настороженный взгляд на отца и поднялась. Молодые люди вышли в центр залы и стали неспешно танцевать под чудесные звуки эльфийских инструментов.
В зале творилось волшебство. Сначала с неба посыпались снежинки. Крупные, с ладонь, они испарялись, не долетая до земли, и негромко звенели. Потом зал заполнился цветочным ароматом, и в воздух взвился целый рой алых лепестков. Красное безумие уступило место синему, потом белому, после чего облака под ногами юной пары засветились ярким солнечным светом. На миг Фархату даже показалось, что его дочь и этот хлыщ со смазливой физиономией поднялись в воздух, но иллюзия исчезла с последними звуками эльфийской мелодии.
Что ж, подарок Сен-Симон Лоран выбрал верный: дорогой, редкий, романтический, нацеленный точно в сердце ее высочества. Однако принц предусмотрителен, и верно понял ситуацию. Короля подарками не задобрить, а вот будущую королеву можно, и если ему не удастся произвести впечатление на будущего тестя, у него появится мощная, по его мнению, поддержка со стороны Сиянки.
Фархат криво улыбнулся. Что ж, хлыщ не так прост, как кажется.
- Этот платок вы’газил мои чувства за меня.
Молодой человек поклонился и припал губами к руке королевны. Девушка казалась польщенной. Ну конечно! Фархат фыркнул. Этот фат ей приглянулся. Ничего удивительного. Только вот не сможет он управлять Сартром, не сможет расширить его границы, все его интересы поверхностны и касаются тряпок и ухода за своим холеным телом. Нет, принц Лоран не подходит. Королю нужен сильный и властный человек, а не напомаженный любитель женщин.
Сиянка вернулась на трон. Сен-Симон поклонился и бесстыдно подмигнул ее высочеству. Фархат едва не проглотил язык от возмущения.
- Следующий, - отрезал король и сжал подлокотники.
- Граф де Лори, - представил бывший шут третьего претендента на престол Сартра. – Представитель древнейшей династии, наследник одного из богатейших наделов западной части нашего королевства.
Фархат поморщился. Он знал все старинные династии Сартра наперечет, и знал, что никогда не выберет ни одного их представителя. Де Лори, де Бюри, де Золтсы, де Фернары, де Лосорты и де Верлеры – самые уважаемые после короля люди. Они владеют огромными землями, сотнями слуг и считаются богатейшими семействами Сартра. Они знают толк в управлении землей, торговле, славятся чрезвычайной осторожностью и предусмотрительностью в делах, год от года увеличивают свое состояние и гордятся своими предками. Все эти качества прекрасны и как нельзя лучше подходят для будущего короля, но есть одно большое "но". Все они уродливы и безобразны. И, возможно, сумасшедшие.
История сартрских династий берет свое начало в далеком прошлом. Первое упоминание о де Лори и де Верлерах, например, относится к последним годам правления короля Сайнклапа, при котором королевство еще не обрело свои сегодняшние размеры и границы. Сайнклап сделал предков де Лори и де Верлеров своими советниками и наделил землями. Со временем эти земли, как и земли Сартра, разрослись, и потомки старинных фамилий возгордились. Они едва не лопались от гордости за предков и считали недостойным связывать свою судьбу с кем-то ниже по положению. Поэтому все старинные семейства старались выбирать супругов в соседних старинных семействах. Они породнились между собой многие сотни лет назад, и выродились. Их дети рождались кривоногими, слепыми, с уродливыми конечностями и страшными наростами на теле. Скорее всего, родственные связи сделали их еще и ненормальными, потому что де Лори, де Золтсы и прочие фамилии до сих пор женят своих детей только на "равных". Именно поэтому Фархат не хотел иметь ничего общего с династиями. Ему нужен умный и трезвомыслящий помощник, а не полоумный зять, от которого родится каракатица.
Де Лори не был исключением из правил. Фархат заметил, как вздрогнула Сиянка, когда граф в сопровождении слуг вошел в приемную залу. Мужчина был невысок ростом, горбат и хромоног. Левая рука де Лори покоилась на широкой перевязи, ее пальцы казались мертвыми червями, угодившими под солдатский сапог. К счастью, лицо оказалось обычным – Фархат лично видел среди гостей одноглазого паренька с огромным наростом на щеке – представителя де Фернаров.
- Здравствуйте.
Граф поклонился, отчего его горб увеличился в размерах раза в два, и кивнул слугам, которые внесли в приемную залу золоченый сундук и огромный поднос, накрытый шелковым покрывалом.
- Счастлив присутствовать здесь, - произнес де Лори. - И хотя мои шансы стать супругом очаровательной Сиянки меньше, чем у всех присутствующих во дворце, я позволил себе преподнести вам подарок. В знак уважения, которое наше семейство испытывает к вашему величеству.
Граф сделал знак, и слуги откинули ткань. На подносе стояла серебряная клетка с чудо-птицей внутри. Де Лори легонько ударил по клетке ладонью, и птаха проснулась, повернула переливающуюся синим и зеленым голову в сторону графа, распустила крылья и каркнула. Голос у чудо-птицы оказался неприятным, но оперенье поражало великолепием. Длинные широкие перья хвоста украшали цветные полумесяцы, крылья окаймляли золотые пятна, поднимающиеся к шее и сливающиеся в плотный блестящий "ошейник". На сине-зеленой голове красовалась корона из тонких жестких остистых перьев. Подобные птицы не водилось ни в Сартре, ни в соседней Миловии, их завозили из О-шо и считали чрезвычайно редкими.
Фархат кивнул в знак благодарности и одарил графа улыбкой.
По второму знаку де Лори слуги открыли крышку сундука. Внутри оказалась целая гора серебряной посуды, украшенной жемчугом. Этот подарок пришелся по душе Лисерии. Король заметил, как заблестели глаза супруги, и поспешил пригласить следующего гостя. Не стоит затягивать со знакомством, иначе они не успеют принять сегодня и половины приехавших на смотр.
Огюст назвал очередного представителя древнейшей династии, на сей раз, де Лосорта, и Фархат заскучал. Может, стоило сразу отказать всем "де"? Но если так рассуждать и не приглашать тех, кого его величество точно не пустит на престол, в приемной толпилась бы не сотня человек, а десяток, и то, в качестве запасных вариантов.
Король кивнул, отвечая на приветствие де Лосорта, окинул взглядом клавесин, который гость преподнес принцессе, и вздохнул. Утром, заглядывая в приемную через потайное смотровое окно, он не просто оценивал приезжих, он искал человека, на которого возлагал особые надежды: богатого, но не знатного владельца столичных торговых рядов, торговца редкостями, Скогара. Фархат давно присматривался к дельцу и лично послал Скогару приглашение. Сегодняшний прием – последняя проверка, которую должен был пройти торговец. Если все получится, Фархат обретет настоящего помощника: твердого, уверенного, расчетливого и дальновидного зятя. Неважно, что в прошлом году Скогару исполнилось сорок – он проживет гораздо дольше Фархата и успеет оставить наследника. Пусть внешне он не красавец - язвы и пятна на коже не родимые, это последствия тяжелой болезни, которую торговец перенес в детстве, - его потомство будет здоровым. Важно, что Скогар – человек, на которого Фархат мог положиться.
Де Лосорт отвесил последний поклон и вышел. Бывший шут на секунду замешкался, готовясь представить следующего претендента на руку и сердце Сиянки, а потом вздохнул:
- Неизвестно кто с лицом жабы и манерами плотника. Господин Скогар.
Фархат приподнялся на троне, приветствуя своего будущего преемника, и услышал, как ахнула Сиянка.
В приемную залу вошел полуистлевший мертвяк.
- 10 -
