- 11 -
Глава 11.
Тяжело в учении, легко в бою
Мне снилось, будто я тону. Меня несет огромная живая река, стискивает грудь сильными голубыми полупрозрачными руками, пытается затащить на дно. Периодически я погружался под воду, с трудом выныривал, отфыркивался и едва не задыхался. Силы иссякали, я не видел ничего, кроме воды и неба, которые смешались в странном смертельном коктейле. Я жаждал воздуха, но вдыхал жидкость.
Я закашлялся и чуть не захлебнулся по настоящему – с неба на меня обрушилось целое ведро воды. Я вскочил, отфыркиваясь и оглядываясь, пытаясь сообразить, что случилось. Никаких ведер над головой не висело, однако с меня текло, будто я действительно тонул.
– Ты просил разбудить пораньше, – произнес Цимлянский устами коня. – Вот я и разбудил, совместив процесс с утренним душем.
– Зачем ты это сделал? И как?
– Я не могу воздействовать на объекты материального мира физически, но магия все меняет. Тут неподалеку ручей, хочешь, подсвечу тебе дорожку?
– Сам найду.
Выходит, Ленка была права, и от духа стоит ждать только неприятностей. Я направился к лесу. Нужно вымыться, раз уж тут есть ручей, и привести себя в порядок. Призрак угодливо начертил в воздухе дымчатую полосу, указывающую верное направление, но теперь его предусмотрительность выглядела как издевательство.
Ручей оказался широким и достаточно глубоким, я снял мокрую одежду и погрузился в прохладную воду. Жаль, здесь нет ничего, хоть отдаленно напоминающего мыло, но и просто смыть с себя дорожную пыль уже приятно. Штаны и рубаху я прополоскал и развесил на ближайших кустах, надеясь, что они подсохнут быстрее, чем проснутся мои спутники, а сам лег на траву. Несмотря на раннее утро, было душно, и я с удовольствием подставил лицо лучам восходящего солнца.
Приблизительно через час я понял бесполезность ожидания, с рубашки все еще капало, а вернуться в лагерь голым я не мог. Кажется, пришло время попробовать свои силы в магии, не одному же Ласу пускать в небо огненных змей.
Я сел и уставился на рубаху. Начнем с нее. Если я перестараюсь, и вместо того, чтобы высушить ее, испепелю, у меня останутся хотя бы штаны.
Закрывать глаза не стал, вместо этого сосредоточился на правой ладони, забирая тепло от солнца. Пальцы начало покалывать. Пора.
Я протянул руку к рубахе и расслабился, выпуская из себя собранную энергию. Рубаха не загорелась, она даже не нагрелась – из моей ладони вырвался слабый теплый ветер, даже фен греет лучше.
Идея!
Я подошел к кусту с одеждой и начал осторожно обдувать одежду теплым воздухом, постепенно поднимая температуру. Минут через пятнадцать мои усилия были вознаграждены: со штанов больше не капало, и, хотя до конца они не высохли, я надел их, забрал все еще влажную рубаху и пошел в лагерь.
Ленка уже проснулась и разожгла костер, Ласа не было.
– Где наш герой? – поинтересовался я, оглядываясь.
– На охоту ушел. А ты чего весь мокрый?
– У коня спроси.
– Садись к костру, – предложила Лаврентьева, – быстрее высохнешь.
Я расстелил рубаху на траве у костра и сам сел ближе.
– Думаешь, этот тип сумеет кого-нибудь подстрелить? – спросил я. – Сильно сомневаюсь. Вот увидишь, его еще искать придется – заблудится.
– Не заблудится, за ним Цимлянский присматривает, он хоть и противный, но к делу относится серьезно. Посоветовал, как лук сделать, так что завтрак будет, не переживай. Вы, мужчины, когда голодные, такие раздражительные.
– Тебя бы утром искупать, не так бы запела. Умываться будешь? Ручей в той стороне, метрах в пятидесяти.
– Буду. Заодно воды принесу, у Ласа где–то котелок был.
Лаврентьева пошарила в вещевом мешке парня, нашла котелок, в котором хватило бы место для небольшого цыпленка, и ушла к ручью. Теперь можно высушить и штаны. Я разделся и положил одежду к огню, раздумывая, не отправиться ли на охоту самому. Опыта у меня, конечно, никакого, но и у Ласа его вряд ли много. Чувствую, придется нам голодать, если Ленка своей магией не приманит пару куропаток прямо к костру.
Возле огня одежда высохла окончательно. Когда я надевал рубаху, вернулся Лас. Он насвистывал "А нам все равно", в его руке болталась тушка жирного зайца.
– На завтрак хватит, а к обеду я добуду еще мяса.
Усилием воли я придержал челюсть, которая поползла книзу. Надо же, а парень-то не промах! Зайца подстрелил! Похоже, я зря не верил в нашего героя, быть нам сытыми и довольными.
Молодой человек бросил тушку у костра и попросил:
– Выпотроши его, будь добр, а я умоюсь пойду. Когда через бурелом лез, все руки ободрал, надо вымыть, пока заражение крови не заработал.
Я ошалело кивнул, а Лас приторочил к седлу согнутую ветку с натянутой серебристой нитью, гордо именуемую луком, бросил мне свой нож и вразвалочку направился к ручью.
Свежевать зайца оказалось не так просто, как мне бы хотелось. Сложностей добавлял кривой кинжал, который, будь он попрямее, несомненно, принес бы больше пользы. Я по локоть измазался кровью, и когда закончил с порученным делом, нанизал тушку на самодельный вертел и пошел к воде умываться.
На полпути я столкнулся с Ласом. Он словно ужаленный вылетел из кустов, вслед за ним, сдвинув брови, вся красная, топала Ленка. Оба не обратили на меня внимания, а я не мог ни о чем спросить. Пришлось мыть руки в одиночестве, но я намеревался выяснить, что случилось у ручья, хотя кое-какие подозрения уже имелись – Лаврентьева на моей памяти покраснела лишь однажды, когда я сказал, что она красивая.
Я вымыл руки и вернулся к костру. Заяц поджарился мгновенно – постаралась Ленка. Она сурово метнула в тушку шар раскаленного добела воздуха, щедро разбавленного магической энергией, и через минуту мы разрезали горячее мясо на куски. Никто не проронил ни слова, даже Цимлянский, которому наверняка было что сказать. Призрак, конечно, знал, что произошло у ручья, однако упрямо хранил молчание.
– На очереди боевая магия, – сухо произнесла Елена, когда затушили костер и оседлали Фрагора. – Тренироваться будем в пути.
Лас открыл было рот, чтобы задать вопрос, но в воздухе вдруг зажужжало, задрожало, будто совсем рядом проложили высоковольтную линию, и парень промолчал.
Мы вышли на тракт. Ленка сидела в седле, но теперь лицом ко мне, а наш герой угрюмо брел по правую сторону от коня и пинал попадающиеся на пути ветки и шишки.
– Так и фр–р–рудете молчать? – спросил конь. – Миритесь давайте, а то сброшу с седла, и топайте пешком.
– Нехорошо так с дамой разговаривать, – парировал Лас.
Ишь, как заговорил! Видать, Ленка научила-таки его уму–разуму.
– И мы не ссорились, – добавил молодой человек. – Произошло недоразумение и я прошу у Мильдэллы прощения.
– Принимается, – не оборачиваясь буркнула Лаврентьева. – А ты, – стукнула она Фрагора по макушке, – будешь вмешиваться, станешь немым, как Серлей.
– Ф–р–р. И кто тогда вас мирить будет? Со скуки ведь подохнете.
– Мы больше не намерены... ссориться, – Лас сглотнул и умоляюще посмотрел на Ленку.
Лаврентьева, словно почувствовав взгляд, обернулась.
– Меняйтесь местами, – приказала она, и я перешел на другую сторону дороги, предоставив свое место юному герою.
Лас оживился:
– Пришла пора боевой магии?
Я прислушался. Наша с Ласом магия похожа, мы оба действуем огнем, возможно, Ленкин урок пригодится и мне.
– Ты прав, – в голосе девушки я услышал улыбку. – Приступим. Ты неплохо справляешься с контролем, пришла пора увеличить силу, но не думай, что контроль тебе не пригодится, я не зря начала именно с него.
– Контроль для слабаков, – фыркнул молодой человек. – Он хорош на первых порах, когда нужно научиться разжигать костер так, чтобы не спалить заодно полдеревни, но врагов надо жечь напалмом, чтобы кожа лопалась и кости трещали.
– Откуда в тебе столько злости?
– Это не злость, это война. Тут либо ты убиваешь, либо убивают тебя.
– Ты, смотрю, действительно собрался уничтожить дракона. Похвально. Но достаточно болтовни. Нацелься вон на ту ель, собери всю силу, сколько сможешь, и выстрели огненным шаром.
– Хочешь, чтобы я спалил лес? – прищурился Лас.
– Я подстрахую. Хочу увидеть, на что ты способен.
Молодой человек, не останавливаясь и не снижая темпа, взмахнул рукой, легко, словно дирижер палочкой, и огромная ель, растущая по левую сторону дороги метрах в ста от нас, вспыхнула, будто невидимый великан окунул ее в бензин и пальнул молнией.
– Впечатляет, – Лаврентьева сделала сложный пас, и огонь уменьшился, а потом и вовсе потух. – Но для победы одной силы недостаточно. Представь, что враг не один, а двое. Сможешь разделить внимание?
– Не вопрос.
Лас прищурился, поднял руки, сжал пальцы, изобразив в каждой ладони по пистолету, и нацелился на противоположные стороны дороги.
– Огонь! Пли!
Деревья вспыхнули практически одновременно. Два гигантских факела метнули в небо языки адского пламени. На сей раз Ленка не успела вовремя – деревья обуглились спустя секунду и превратились в головешки, перекинув пламя на соседние ели. Девушка остановила разбушевавшийся ад только через полминуты.
В полном молчании мы проехали между остовами огромных елей, вдыхая запах горелой древесины. Не думал, что у пацана такая сильная магия, ему действительно прямая дорога в убийцы злых колдунов: настоящий волшебник, глупый до бесстрашия, но не тупой. Я даже зауважал Ласа и одобряюще улыбнулся, когда он повернулся ко мне. Лаврентьева же осталась демонстрацией недовольна.
– Ты слишком агрессивен, – качнула она головой. – Это будет мешать. Попробуй разделить внимание на пять целей и проконтролировать огонь. Давай маленькими порциями, вон на тех валунах.
Эта задача показалась Ласу сложной. Он остановился, сосредоточился, даже закрыл глаза, но выполнить задание не смог. На камнях, разбросанных у основания небольшого холма, зажглись три маленьких огонька.
– Хорошо, – подбодрила девушка. – Сможешь поддерживать их и зажечь еще два?
– Нет, – на лбу молодого человека выступил пот, – нет топлива. Дерево горит само по себе, а камням нужен приток энергии. На пять меня не хватит.
Лас сжал губы, и руки его мелко задрожали, зато на валунах вспыхнул четвертый огонек.
– Это все.
Он выдохнул, и пламя погасло.
– Ты молодец, – Лаврентьева наклонилась и похлопала парня по плечу. – Честно говоря, я и на три-то не рассчитывала. Контролировать силу тяжело, а с разделением внимания сложность возрастает. Но ты научишься. Я показала тебе азы, открыла дорогу, а пройти по ней ты сможешь и сам. Отдохни, на привале я научу тебя еще одному трюку.
– Не слышите ничего ф–р–родозрительного? – спросил конь.
– Нет, – качнула головой Елена.
– Ф–р–рветра нет, а деревья скрипят.
– Я ничего не слышу, – Лас пожал плечами. – Тебе кажется.
– Нет, не кажется. Помолчите.
Мы замолчали, прислушиваясь к звукам и оглядываясь. Сначала ничего подозрительного видно и слышно не было: обычный шум листы, разбавленный переливчатыми трелями птиц и цоканье копыт по грунтовой дороге, а потом я услышал то, что ушами коня слышал Цимлянский – скрип деревьев. Довольно громкий, но не отчетливый, сливающийся, будто одновременно скрипели десяток ссохшихся форточек.
– Они идут, – испуганно произнесла Лена. – Помогите мне слезть.
Лас подал девушке руку, и та спрыгнула на дорогу.
– Приготовься, Лас. Понадобится твоя магия, магия огня. Моя – магия серебра, будет бессильна в этом сражении, а Серлей колдовать не умеет.
– Что за сражение?
– Сражение с энтами.
Лас затравленно оглянулся и вздрогнул. И было отчего – по обе стороны дороги из леса выходили деревья: невысокие, но крепкие мертвые стволы с толстыми сучьями без единого листочка. Они перебирали корнями, переваливаясь через препятствия, раздвигали ветви живых деревьев, скрипя потрескавшейся корой, и качались в разные стороны.
– Убира–а–айтесь из моего ле–е–еса, – прошипел самый низкий и кряжистый из энтов. – От ва–а–ас слишком много неприя–а–атностей.
– Мы ничего плохого не делаем, – крикнул Лас. – И идем не по лесу, а по дороге.
– Вы уничтожаете моих дете–е–ей, жжете огненным дыха–а–анием, травите трупным смра–а–адом, превращая молодые, полные жизни тела в голове–е–ешки.
Энты застыли, но часть из них, те, что находились впереди, вышли на дорогу, преградив нам путь.
– Через лес одна дорога, – произнесла Лаврентьева. – Пропустите. Мы не будем зажигать огонь и сожалеем, что причинили неприятности.
– Де–е–ети. Вы просто де–е–ети. И вы умрете за то, что убили моих детей.
Подчиняясь беззвучной команде, энты начали наступать.
– На что вы рассчитываете?! – крикнул Лас. – Я сожгу вас!
– Всех не успееш–ш–шь, – прошелестел предводитель.
– Успею!
Ленка зажмурилась. Деревья обступили нас, образовав кольцо и стали приближаться. Лас поднял руки, я встал за его спиной и тоже занял боевую позицию. Плевать, что по легенде я не обладаю магической силой, нам угрожают, и угроза вполне серьезная. Между тем Лаврентьева отрицательно покачала головой, прижалась ко мне, как бы ища защиты, и шепнула:
– Не волнуйся, все идет по плану. Он справится.
По плану? Что значит "по плану"?
Лас зажмурился, собирая энергию, и выпустил в энтов, преграждающих дорогу, огненную струю.
– Садись в седло, – бросил он Лаврентьевой и обернулся ко мне. – И ты тоже, я их задержу.
Огненная струя попала в цель. Энт вспыхнул, словно спичка, покачнулся и повалился на соседа, сухие ветви которого тут же воспламенились. Впрочем, других это не испугало. Деревья наступали на нас, сжимая кольцо. Что они сделают, приблизившись к нам вплотную?
Выяснять это у Ласа желания явно не было, он выставил руки и начал швырять направо и налево огненные шары.
– Мильдэлла, в седло! – крикнул он. – Живо!
Я подставил Лаврентьевой руки, чтобы та могла последовать совету молодого человека, но Ленку будто парализовало. Словно зачарованная смотрела она на горящие стволы и что-то беззвучно шептала. Заклинание? Но какое?
Деревья трещали, плевались искрами, тянули к нам сучковатые руки, окутывали клубами дыма, а Лас только и делал, что посылал одну огненную бомбу за другой.
Миг, и энт свалился на дорогу. Взмах руки, и вспыхнули еще три дерева. Поворот, и еще три дуба вытянули к небу красно-оранжевые языки пламени.
Энты пылали, часть из них свалилась на дорогу, но некоторые, самые настырные, продолжали движение. В воздухе висел тяжкий запах горелой древесины, слабый ветерок не мог развеять удушающий дым, лишь бросал в лица золу и пепел. Лас сотворил еще несколько шаров и отправил их по кругу, поджигая последние нетронутые ожившие стволы и превращая в обугленные головешки тех, кто еще находился в вертикальном положении.
Лас победил.
– За на–а–ами приду–у–ут други–и–ие, – прошептал последний энт и, объятый пламенем, мертвым бревном свалился в груду угля.
Ленка кашляла, я тоже едва дышал, конь фыркал, а Лас, измазанный сажей, улыбался.
– Пора выбираться отсюда, – весело крикнул он и схватил Лаврентьеву за руку. – Нам нужен чистый воздух.
Мы вышли из окружения и опустились на траву. Теперь, когда битва закончилась, я понял, что имела в виду Лаврентьева, когда сказала "все идет по плану". Нападение энтов было подстроено работниками Бюро, а может быть и самой Ленкой, не зря она что-то бормотала, пока Лас делал из энтов дрова. Надо отдать должное, для тренировки мага огня, нападение деревянных истуканов – самое оно. Не нужно поддерживать огонь, пламя легко передается от одного энта к другому... все условия для победы. А ведь парень будет думать, что сам такой умный и умелый...
– Вот теперь неплохо бы умыться, – вздохнул Лас, – жаль, мы слишком далеко ушли от того ручья.
– Я испачкалась? – спросила Ленка.
Ну конечно, девчонки беспокоятся только о внешности! Мы едва не сгорели вместе с полчищем энтов, а она волнуется о полоске сажи на коже!
– Я вытру, – Лас быстро оторвал от рубашки край и прикоснулся к Ленкиной щеке.
Лаврентьева не возражала. Молодой человек осторожно вытер сажу с лица девушки и смущенно отстранился.
– Спасибо. Но умыться все равно не помешает.
Я так и остался сидеть с открытым ртом. Что это было? Что, черт возьми, случилось у ручья? С чего вдруг Ленка принимает от малолетнего героя ухаживания?
Я отвернулся, чтобы не видеть щенячий восторг на лице Ласа, и замер. В эту же секунду заговорил Цимлянский:
– Ф–р–р, а вот и вторая смена. Кажется, война еще не закончилась.
Из чащи леса на нас смотрели шесть или семь пар желтых волчьих глаз.
Лас вскочил и потянулся за серебряным кинжалом, Ленка схватилась за сердце.
– Он не готов! – прошептала она и закрыла лицо руками. – Не готов! Будут жертвы!
Я вздрогнул. Жертвы? Так волки что, настоящие? Это не подстроено?
Я вскочил, оглядываясь в поисках оружия, и приготовился ударить по хищникам пламенем. Если это по-настоящему, плевать на легенды. Сегодня жертв не будет. Никто не умрет! Я этого не допущу!
- 11 -
