- 7 -
Май 2295 г.
9 месяцев
Глава 7. Девчонке не жить
Конгрессмен Вебстер сидел в своем кабинете в кожаном вращающемся кресле, и смотрел на стену. Там, как и в кабинетах всех глав всех округов, блестя золотой оправой, висели три портрета. Первый изображал президента НСША мистера Макалистера, с двух других сдержанно улыбались конгрессмены, назначенные управлять округом. В каждом ОКО свои. Такие портреты злопыхатели издевательски называли «святой троицей», однако Вебстер гордился своей принадлежностью к «святому семейству».
Нарисованный мистер Вебстер смотрел прямо и открыто. Его мягкий взгляд лучился добротой, а улыбка и пухлые щеки вкупе с едва заметной ямочкой на подбородке внушали доверие. Конгрессмен был чертовски обаятелен. Такого человека нельзя было не любить, ему невозможно было не доверять. Живой оригинал ко всем прочим достоинствам обладал природным магнетизмом. Вебстер красиво говорил, сладко обещал и обворожительно улыбался, изображая доброго американского дядюшку. Он даже в совершенстве овладел сложнейшим русским языком и на публике всегда говорил только на нем. От американского прошлого Вебстер оставил лишь поговорки.
Помимо портрета конгрессмен гордился и самим кабинетом – просторным, обставленным красивой мебелью из дорогих пород. Он обожал диван и кресла, обитые хорошо выделанной бизоньей кожей, тяжелый, но изящный стол, золотые письменные принадлежности и самую большую плазменную панель во всем белом доме.
Вид из окна тоже составлял предмет гордости – майский сад распустился сотней цветов, лебеди в искусственном пруду красиво отражались в голубой воде. Из окна не просматривались ни будки охраны, ни патрульные гвардейцы, которым запретили приближаться к этому сектору сада, чтобы не портить конгрессмену Вебстеру настроение.
Здесь мистер Вебстер был счастлив. Он чувствовал себя центром вселенной. Это его территория: не только белый дом, не только прекрасный сад, но и весь оккупационный округ за номером пятьдесят семь. Он его правитель, его благодетель, его палач, его Бог.
Единственное, что не давало Вебстеру упиваться безграничной властью, - существование человека, чей портрет висел на одном уровне с его. Конгрессмен Карчер – второй бессмертный ставленник президента в бывшей России. Только этот человек мешал конгрессмену Вебстеру дышать полной грудью и принимать приятные для укрепления собственной власти и утяжеления кошелька решения.
Формально они были равны, но на деле Вебстер обладал большим влиянием. Карчер контролировал гвардию и отвечал за поиски и уничтожение сопротивления, а под контролем Вебстера находились армия и полиция. Также его ведомство ведало ресурсами и деньгами. Перевес значительный.
Мистеру Вебстеру хватило бы одного мощного удара, чтобы нанести непоправимый вред репутации Карчера, но он не спешил. На место одного хищника придет другой, и все начнется сначала.
- Better the devil you know than the devil you don't25), - вздохнул Вебстер, отворачиваясь от портретов обратно к столу.
Сегодня внимания конгрессмена требовал более достойный, нежели Карчер, человек. Следовало позаботиться о его устранении как можно скорее. Причем устранить его нужно не физически, а морально. Противник должен уйти с правящего поста добровольно, чтобы никто не заподозрил в причастности к этому мистера Вебстера.
Для таких случаев конгрессмен держал особых людей. Мусорщиков, которые без шума и пыли уберут всю грязь и шваль, да еще и открыто признают свою вину.
- Абонент «Ворон». Видеовызов, - четко произнес Вебстер, обращаясь к плазменному экрану.
- Вызов пошел, - отозвался компьютер. – Ожидайте соединения.
Мусорщики появились в ОКО-57 в самом начале оккупации. Они не только устраняли неугодных Конгрессу людей, но и охотились на юнцов, рвущихся совершать подвиги ради несуществующей страны. Россия исчезла, а ее патриоты никуда не делись. No man loves his fetters, be they made of gold26). Глупцы до сих пор не понимают, что война проиграна, мир поделен, границы изменились окончательно и бесповоротно. Новые Соединенные Штаты были чрезвычайно добры к нахлебникам, доставшимся им вместе с территорией: людей обеспечили работой, подарили семьдесят лет здоровья и молодости, а неблагодарные русские оказались недовольны и вознамерились объединиться, чтобы свергнуть власть. Отловом и промыванием мозгов таким людям и занимались мусорщики.
Кроме того, на Вороне и его стае лежала еще одна немаловажная миссия.
С внедрением в ОКО-57 практики награждения «Д-10» за убийство серийных маньяков и прочей дряни, в разных местах округа начали стихийно появляться охотники-одиночки, которые со временем стали объединяться в группы. Уничтожение таких групп поручили мусорщикам, которые с удовольствием вычищали округ. Взамен они получали вакцину, если удавалось изобразить деятельность на благо Конгрессу. Вебстер всегда платил по счетам, в конечном итоге, благодаря мусорщикам его территория становилась чище.
- Hello, congressman27).
На большом плазменном экране появился Ворон – единственный человек из мусорщиков, кому Вебстер доверял и мог звонить напрямую из собственного кабинета. Люди Конгресса прослушивать личный канал ставленника президента не станут, а со стороны Мещерского стояла отличная система защиты.
Выглядел Ворон лет на сорок. Этот человек был похож на большую угрюмую птицу с тяжелым носом-клювом в дорогом модном костюме.
- Говори по-русски, - попросил Вебстер. - В отличие от мистера Карчера, я уважаю народ, которым управляю.
Мужчина на экране наклонил голову в знак принятия условий и поправил старинный зажим для галстука с большим бриллиантом.
- Чем могу быть полезен, мистер Вебстер? - спросил он.
- Мне нужно устранить одного человека, - произнес конгрессмен, удобнее устраиваясь в кресле.
- Кого?
- Девушку. Дочь одного из моих недоброжелателей. Отец спрятал ее в Холмогорах. Ее данные я тебе перешлю.
Ворон коротко кивнул.
- Ты должен устроить несчастный случай, - озвучил Вебстер дополнительное условие. – Но надежный несчастный случай. Со стопроцентным летальным исходом.
- Срок? – спросил глава мусорщиков.
- Неделя.
- Гонорар?
Вебстер улыбнулся. Иметь дело с Вороном было приятно. Этот элегантно одетый джентльмен умел слушать, задавал правильные вопросы и никогда не перечил нанимателю.
- Обычный. Но если сумеешь сыграть на публику, получишь «Д-10» для себя или одного из твоих людей.
Ворон кивнул, потянулся к кнопке выключения, но на полпути застыл.
- Мистер Вебстер, могу я поинтересоваться нашим с вами делом? Вы не забыли о своем обещании?
Конгрессмен едва сдержался, чтобы не поморщиться. Когда-то давно, чтобы крепче привязать к себе Ворона, он пообещал тому вакцину «Д-100» и теплое место в Конгрессе. Выполнять обещание Вебстер, конечно, не собирался, и поэтому снова решил накормить беднягу завтраком.
- Я помню, - конгрессмен заговорщически понизил голос. - Ты получишь место уже в этом году, ближе к зиме.
- Спасибо!
Ворон улыбнулся, и его лицо мгновенно преобразилось - грустная птица уступила место обаятельному мужчине с уверенным взглядом и хитрым прищуром. Вебстер понял, почему тот так легко переманивает на свою сторону юных патриотов России – его очарованию, как и очарованию самого Вебстера, противостоять очень сложно.
- До связи, - отрезал конгрессмен и отключился.
Он повернулся к окну и закинул ногу на ногу. То, как ловко он ведет свои дела – еще один маленький повод для гордости.
* * *
После похорон Лехи Кадимова прошла неделя, но мое настроение все еще колебалось между «паршивым» и «хуже некуда». Я до сих пор не мог забыть лицо жены Алексея и слезы его десятилетнего сына. Если я ничего не сделаю, скоро последую за своим другом.
Три последних дня я копался в электронных базах данных в поисках информации о происшествиях. В списке Кадимова числилось двенадцать человек. Двое из них умерли - действие их «Д-10» закончилось в прошлом году, один погиб в автомобильной аварии, один переехал в ОКО-17, а остальные оказались ничем не примечательными личностями.
Никакой закономерности в получении дозы я не нашел. Номер три удостоился высшей гражданской награды округа за спасение из пожара одного из конгрессменов, номер четыре - за поимку серийного убийцы, девять - за раскрытие хакера, взломавшего секретный сайт гвардии. Номер одиннадцать получил «Д-10» за убийство насильника, а остальные за заслуги перед Конгрессом. Подробностей ни газеты, ни официальные полицейские сводки не разглашали, но именно эти люди заинтересовали меня больше других.
Я по очереди позвонил четырем неизвестным из списка Кадимова, представился репортером и попросил о встрече. На интервью согласился лишь один. Петр Гвоздь пообещал рассказать о себе, если я, как журналист, тисну в газете рекламу его книги. Человек с железной фамилией оказался писателем. Я скрестил пальцы и пообещал выделить целый абзац с кратким описанием и фотографией обложки.
Собираясь на встречу, я положил в карман джинсов диктофон и распечатал липовое удостоверение, на случай, если придется доказывать свою принадлежность к СМИ.
Петр Гвоздь жил в одном из самых неблагополучных районов ОКО-57, Холмогорах, и принадлежал к «белым» - работягам, в кожу лица и рук которых намертво въелась гипсовая пыль. Мне это было на руку – я сумею обыграть человека, у которого силы больше, чем мозгов. Расколю бедолагу на «раз-два» и добуду нужные сведения.
Я включил зажигание и выехал на центральную улицу.
- Навигатор, кафе «Три толстяка», Холмогоры, - произнес я.
Нижняя часть лобового стекла затуманилась и спустя секунду окрасилась молочно-белым. Приборная панель моргнула синей лампочкой связи, сквозь белое марево проступило изображение карты. Зеленой полосой обозначился маршрут следования.
- Уменьшить масштаб. Спутниковое изображение.
Карта изменилась. Теперь я видел весь путь вместе с пунктом назначения. Вместо схематичных изображений дорог и домов появился снимок из космоса.
Официальные карты ни на что не годятся. Если ехать по проспекту Героев и дальше по улице Первых конгрессменов, дорога займет больше часа. К счастью я привык полагаться на собственные силы. Есть путь покороче.
Игнорируя указания GPS-навигатора, я выехал на кольцо, проехал по Первых конгрессменов и через триста метров свернул на безымянную дорогу.
- По возможности развернитесь, - предложил компьютер.
- Выключить звук, - хмыкнул я, - вести на цель.
Навигатор сопротивлялся. Карта зависла, указатели исчезли.
- Ну и хрен с тобой.
Дорога шла мимо огородов. Самая обычная, грунтовая. В это захолустье еще не добрались ни СКаП, ни даже дорожные рабочие. Да и цивилизация, чего уж там. Я не заметил ни одного инфощита, ни одной растяжки, только одинокую контрольную панель на отшибе, да пасущихся в траве кур.
«Форд» тихо урчал. Чтобы заглушить шум гравия под колесами, я включил радио. По привычке взгляд скользнул по зеркалу заднего вида. Метрах в двухстах, подпрыгивая на кочках, ехал серебристый полноприводный «хаммер».
- Твою мать!
Кажется, этот «хаммер» я уже сегодня видел. Неужели, слежка?
Ненавижу, когда дышат в затылок. Я увеличил скорость.
«Хаммер» не отставал.
- Компьютер, - я прищурился, вглядываясь в зеркало. - Автомобильный номер VH1618W. Проверить совпадения.
- Совпадений не найдено. Вы ушли с маршрута.
- Да знаю я, железяка безмозглая! - вспылил я. - Заткнись!
Совпадений не найдено. Значит, сегодня с этой машиной я столкнулся впервые. Что ж, прекрасно. Не слежка, так паранойя. Надо избавляться.
Я прибавил газ и, нарушая собственный маршрут, свернул на первом попавшемся перекрестке на узкую дорогу. Эта грунтовка в навигаторе тоже не значилась. Зато серебристый внедорожник проехал мимо.
Вот и славно.
Я выдохнул.
С чего я взял, что это за мной? Перекупщики моего лица не видели, а если бы копы засекли обращения к базам данных, то не стали бы следить, а пришли бы в квартиру или на работу и допросили с пристрастием. И потом, я был очень аккуратен, и «интересовался» не только теми, кто получил «Д-10», но также и всеми, кто попадал с ними в одну газету.
Я посмотрел на спутниковую карту. Дорога, на которую я свернул, заканчивалась тупиком.
- Навигатор, выезд на Первых конгрессменов. Включить автопилот.
Я отпустил руль и откинулся на сидении. Бортовой компьютер перехватил управление, и машина плавно сбросила скорость.
Трущобы, куда меня занесла нелегкая, оказались вполне приятными. Домики здесь были маленькие, построенные из самых дешевых материалов, дышалось здесь намного спокойнее, чем в центре. Возможно потому, что здесь я не увидел ни одного модуля с призывом трудиться на благо новой Родины, или потому, что в этой части округа все были равны. Здесь не существовало деления на умных и глупых, бедных и богатых, здесь жили шахтеры, которые одинаково трудились в шахтах с восьми до восьми, получали за свой труд одинаковую зарплату. Здесь витал дух свободы. Почти настоящей.
Автопилот вывернул на нужную улицу, и я взял управление на себя. Покойный Кадимов сейчас посмеялся бы. Леха так и не понял, что значит «сидеть за рулем». Он предпочитал киберкары28), которые безопасно доставят в любую точку округа, но я ни за что не откажусь от контроля над дорогой. Над ситуацией. Над собственной жизнью, в конце концов.
Я посмотрел в зеркало заднего вида. Узкая однополосная улица была пуста, если не считать редких прохожих. В это время суток большинство рабочих находятся в шахтах, и Холмогоры практически вымирают.
Через десять минут я догнал черный «бьюик». Водитель ехал неспешно, видимо, вел автопилот, в чью программу заложено строгое соблюдение скоростного режима. Мой палец потянулся к включателю поворотника, но я увидел впереди светофор и передумал обгонять. Зеленый свет моргнул. Я сбавил скорость.
На пешеходном переходе стоял всего один человек - молодая девушка в красной кофте и ярко-желтой юбке. Сама похожая на светофор, она рассеянно шагнула на проезжую часть. В этот момент «бьюик» впереди меня взревел и резко рванул вперед.
Удар.
Вскрик.
Женский визг.
Я тормознул.
К лежащей на переходе девушке бежала женщина в домашнем халате, а черный убийца резко вильнул и прибавил газ.
- Догоните его! - крикнула женщина.
Я вдавил педаль в пол.
- Вызывай скорую помощь! - приказал я бортовому компьютеру, - пусть едут по координатам моей последней остановки.
Нарушитель мчался по дороге, словно за ним гнался дьявол.
- Чтоб тебя!
Я увеличил скорость.
- Предупреждение, - на панельной доске загорелась желтая лампочка, - превышение скоростного режима.
Я проигнорировал. Мой взгляд был прикован к черному «бьюику»
- Вызывай полицию, - отдал я очередной приказ. - Быстро!
Мимо проносились маленькие домики, огороженные пластиковой сеткой, и пасущиеся вдоль обочин коровы. В одном месте я, кажется, сбил курицу, но скорость не сбавил.
- Полицейское управление, - донесся из динамика мужской голос. - Юнит 499-ВСD-FX. Вы превышаете скоростной режим.
- Я преследую нарушителя.
Я не стал смотреть в нижнюю часть лобового стекла, куда виртуальный помощник водителя спроецировал лицо полицейского. Я прекрасно представлял, как загорелись искры в его глазах, когда он увидел переданные моим бортовым копьютером показатели.
- Черный «бьюик» сбил девушку, - пояснил я. - Нужна помощь. Вы получили мои координаты?
- Естественно, - голос полицейского оставался бесстрастным. - Сбросьте скорость.
- Он уйдет! - едва не крикнул я.
- Это работа полиции.
- Офицер, на этой дороге нет СКаПа! Дистанционно вы его не остановите!
- Сбросьте скорость, - словно робот повторил коп.
Передо мной встал выбор: прекратить преследование, либо самому перейти в разряд нарушителей, но зато поймать скотину и получить надежду на высшую награду округа.
- Черт!
Я отвлекся от дороги и бросил взгляд на полицейского.
В этот момент раздался оглушительный удар.
«Форд» отбросило в сторону и развернуло.
Я успел лишь моргнуть, и тут же ударился о надувшуюся подушку безопасности.
25) Better the devil you know than the devil you don't – знакомый черт лучше незнакомого (англ.).
26) No man loves his fetters, be they made of gold – никто не любит оковы, будь они даже из золота (англ.).
27) Hello, congressman - здравствуйте, конгрессмен (англ.).
28) Киберкар – автомобиль, оснащенный автопилотом, без возможности ручного управления.
