- 4 -
Глава 4. Луч света во тьме
Я мчался по СКаПу с такой скоростью, будто за мной гнался целый отряд гвардейцев, выжимал из своего «форда» максимум. В расчетное время программа с лехиной флешки включит контроль, и если я не успею прибыть на место, полиция мгновенно получит сигнал об автомобиле, идущем на взлет.
Всю дорогу мне казалось, будто к затылку приставили дуло штурмовой гвардейской винтовки. Я сильно рисковал и раньше, но в этот раз на карту поставлена моя жизнь. Двенадцать дополнительных месяцев и, если меня пристрелят по дороге, оставшиеся десять.
GPS-навигатор показывал прямую, словно линейка, трассу. Этот участок СКаПа сдали одним из первых как стратегическую дорогу к ОКО-8, откуда можно добраться до главного порта бывшей России, и, следовательно, до Северной Америки. По бокам дороги экран высвечивал лишь белое поле. Что поделать – навигатор краденый, но карты официальные, ни на что не годные. Они показывают только разрешенные Конгрессом объекты: общественные дороги и границы округов. Из карт изъяли все, что напоминало о бывшей России или могло использоваться преступниками: старые, заросшие лесом деревеньки, заброшенные поселки, даже города. Но человеческую память стереть сложнее, чем электронную, преступники вроде меня и без GPS-навигаторов находят путь к российскому прошлому.
Пока моя правая нога пыталась продавить пол в машине, я вспоминал, как началось мое путешествие к дозе, и кто подарил мне надежду отпраздновать свой семьдесят первый день рождения.
Неделю назад, когда я из кожи вон лез, пытаясь придумать, каким образом за десять месяцев, не вызывая подозрений, успеть организовать две ходки за хабаром, Алексей Кадимов пригласил меня выпить.
Раньше мы встречались часто – Леха мой хороший друг, мы знакомы с детства и привыкли доверять друг другу, как самим себе. Правда, в последние месяцы Кадимов пропал. Приближался день его семидесятилетия, и забот на работе у него прибавилось. Алексей занимал высокий пост в «Коммерсанте» - самом популярном электронном издании округа. По роду деятельности Кадимов знал то, что не знал никто другой, именно он рассказал, где можно достать хабар, за который перекупщики не пожалеют и трех моих обычных гонораров.
Мы встретились в кафе в самом центре столицы – единственном месте пятьдесят седьмого округа, где люди чувствовали себя свободными.
Там жизнь казалась легкой и праздничной. Небоскребы весело сверкали зеркальными стеклами, отражая яркое голубое небо, инфощиты пестрели рекламой, а не напоминаниями о соблюдении режима. Магазинчики, кафе, парикмахерские и химчистки здесь были крохотными, будто игрушечные, и яркими, словно гоночные болиды. Здесь все привлекало высшее сословие, а беднякам напоминало: «Роскошь и богатство могут войти и в твою жизнь, если упорно работать и соблюдать закон».
Я ненавидел центр. Он казался маской, которую Конгресс натянул на лицо округа, чтобы скрыть истинное положение вещей. Мне давно приелись рекламные трехмерные голограммы высоток, сверкающие разноцветными огнями по всему округу, и осточертели СМИ со своими призывами «добросовестно трудиться ради счастья и богатства».
Когда я пришел, Леха уже успел заказать два бокала пива. Он жмурился солнцу и улыбался проходящим мимо красоткам.
- Мы словно братья близнецы, - улыбнулся я, пожимая протянутую руку. - Только тебе в этом костюме, дашь сорок, а мне в моей футболке - всего тридцать.
- Я скоро умру, - вместо приветствия произнес Кадимов.
Я поджал губы и сел напротив Алексея. Настроение мгновенно испортилось.
- Пятница неподходящий день для разговоров о смерти, - попытался я отшутиться.
- У меня не так много времени, чтобы откладывать дела на потом, - качнул головой Алексей и отпил из стакана.
Я кивнул, глотнул пива и внимательно посмотрел на друга. Леха казался совершенно спокойным. Его глаза смотрели открыто и смело, ворот голубой рубашки расстегнут, полосатый галстук ослаблен. Кадимов потягивал пиво с таким видом, будто говорил о художественной выставке, а не о собственных похоронах. А вот мне от его слов было не по себе.
- К смерти нельзя привыкнуть, поэтому надо жить, пока живется, - выдал Алексей. - Двадцать второго я праздную свой день рождения. Придешь? И Юлю захвати.
- День рождения? – мои брови против воли поднялись. - Семидесятилетие…
- Не празднуют, - закончил за меня Кадимов и безмятежно улыбнулся. - Будем считать, это мой способ показать, что я думаю об их гребаной Границе жизни. Не бойся, - Леха усмехнулся, - никаких траурных речей, сплошное веселье.
- Да уж представляю, - я кисло улыбнулся и представил испуганные лица, натянутые улыбки, слезы якобы радости…
К горлу подступил горький комок. Я запил его пивом и кивнул:
- Мы придем.
- Хорошо, - обрадовался Кадимов. - Только никаких подарков. На тот свет я собираюсь налегке.
- Ты всегда был циником, - шутка Алексея мне не понравилась.
- Будешь скучать? - ухмыльнулся Леха.
- Недолго.
Моя шутка тоже не удалась. Прозвучало двусмысленно. Кадимов тот час это понял.
- Кстати о сроке, - нахмурился друг. - Сколько тебе осталось до дозы?
- Две ходки, - ответил я с неохотой.
- Можешь не успеть.
- Ясен пень. Но мы сейчас не обо мне…
- Теперь о тебе, - прервал Кадимов.
Он достал из кармана листок и написал на нем цифры.
- Это координаты. Поедешь туда, найдешь заброшенный военный склад. До Тихой войны там была военная часть, из тех, что на полевых картах обозначали как пионерлагерь. Ее частично разграбили, но до оружейного склада не добрались.
Подавитесь, паразиты! Я все-таки услышу от своего сына слово «папа»!
Я взял листок.
- Почему сам...
- У популярности есть большой минус, - ответил Алексей, - мои дни сосчитаны до минуты, лишнего не проживешь. Изучи дорогу. Не жадничай. Лишнего не тащи. И передай координаты тому, кому доверяешь.
Кадимов объяснил, как добраться до места и рассказал про опознавательные знаки. Я запомнил эти объяснения дословно и теперь вглядывался в темноту дороги.
К счастью, цифры широты и долготы на экране навигатора приближались к необходимым значениям быстрее, чем я рассчитывал. Я сбавил скорость.
Кажется, успел.
Сквозь росшие вдоль дороги березы я заметил проплешину. Ту самую асфальтовую дорогу, о которой говорил Алексей. Асфальт сильно потрескался, но деревья пока не до конца освоили этот участок.
- Вы прибыли к месту назначения, - произнес навигатор и отключился.
Я заглушил мотор.
Дальше придется идти пешком – машина через ограждения СКаПа не проедет. Рискованно, конечно, бросать «форд» на дороге – гвардейские патрули частенько проезжают по приграничным трассам в поисках нарушителей вроде меня. Иногда находят. Брошенный автомобиль их обязательно заинтересует, и мне конец. Но тут уж ничего не поделаешь. На этот риск я шел осознанно.
Я вытащил из багажника сумку, еще раз проверил, работает ли замыкатель бортового компьютера, и быстрым шагом направился к поселку. До повторного отключения СКаПа у меня было около трех часов.
Поселок ничем не отличался от других призраков российского прошлого. Те же заброшенные дома, выбитые стекла, заросшие деревьями улицы. Во время Тихой войны здесь так же, как и везде умирали люди. Сначала их хоронили, потом, когда хоронить стало некогда, сжигали, а под конец умершие так и оставались гнить на улицах и в домах.
Я остановился напротив здания с выцветшей красной табличкой «Администрация». На западной стене, как и говорил Кадимов, чернел выведенный углем восьмиконечный православный крест. Нижняя перекладина указывала в сторону базы.
Через двадцать минут плутания между деревьями я обнаружил заросший ежевикой каменный забор. Перебросил сумку, перелез на ту сторону и с облегчением выдохнул.
Я на месте.
Хотя, расслабляться еще рано.
Заброшенная воинская часть меньше всего напоминала военный объект. Вместо утрамбованной солдатскими сапогами чисто выметенной территории здесь был все тот же лес.
Следуя инструкции, я прошел вперед.
Казармы. Гараж. Остов старого «Урала».
- Твою мать!
Я споткнулся о торчащую из травы железку.
Полоса препятствий. Точнее, то, что от нее осталось. Значит, мне левее.
Оружейный склад нашелся быстро.
Тяжелая железная дверь с зарешеченным смотровым окошком, была срезана с петель и аккуратно приставлена на место. Между ней и дверным проемом осталось достаточно места, чтобы пролезть, и я не рискнул расширить отверстие. Если я уроню эту бандуру, вряд ли потом сумею в одиночку ее поднять. Пусть уж лучше так.
Я протиснулся внутрь. Лампы дневного света мигнули и загорелись. Видимо, датчики движения до сих пор исправны.
Пахло старой смазкой, в носу засвербело.
Неширокие коридоры, выкрашенные казенной голубой краской, вели в две стороны. Правый упирался в металлическую дверь, левый заканчивался лестницей на нижний уровень.
Гость, побывавший здесь до меня, дверь не взломал, значит, мне вниз.
Я направился к лестнице. Лампы исправно загорались одна за другой. Эхо шагов гулко отдавалось где-то впереди.
Лестница привела меня к пустой будке дежурного, за которой и находился собственно склад.
Воздух здесь был сухой и спертый. Я закашлялся и вошел внутрь.
Оружейная оказалась достаточно большой. Полки, заваленные цинками23), делили ее на две части, вдоль стен стояли ящики с оружием и гранатами, часть из них была открыта. На противоположной стене виднелась гладкая металлическая дверь со скобой вместо ручки.
Посмотрим, посмотрим, что за улов мне достался.
Я прошел вдоль стен, рассматривая арсенал. Несколько лет назад, когда мне в голову еще не пришла светлая мысль совершать рейды в заброшенные города в поисках хабара, я подумывал об ограблении инкассаторов. Дело рискованное, но в случае удачи доза гарантированно была бы в моем кармане, а может быть даже не одна, поэтому начал интересоваться оружием и взрывчатыми веществами. И современными, и теми, что можно достать на черном рынке. К счастью, до дела не дошло – я вышел на перекупщиков и предложил свои услуги.
До сих пор знания об оружии на практике мне не пригождались, но зато теперь я прекрасно понимал, что ничего дельного из моей авантюры скорее всего не выйдет.
Я снял крышку с первого ящика, убрал мешок с силикагелем24) и обнаружил завернутые в пергаментную бумагу АКМ. Во втором ящике лежали АК-74. В ящиках у дальней стены – карабины СКС, пистолеты ПМ, патроны для первых и вторых, а также гранаты РГД-47 и Ф-1.
За большую партию автоматов заплатят неплохо, но недостаточно. За карабины дадут побольше, но чтобы хватило на дозу, ими придется забить весь «форд». Надеюсь, они хотя бы рабочие. Условия хранения здесь, конечно, близки к идеальным, но если оружие заржавело, хрена с два я за него что-то получу.
Я взял из ящика первый попавшийся АКМ и разобрал.
Аллилуйя! Продать можно. Правда, не очень дорого. Будем надеяться, во второй комнате меня ждет улов посолиднее.
Я подошел к металлической двери, потянул за скобу и подождал, пока включится свет.
Здесь оружие оказалось посерьезнее и подороже. Я увидел знаменитую снайперку СВД, которая стояла на вооружении армии до последних дней перед Тихой войной. Еще я обнаружил танковые пулеметы Калашникова и переносной зенитно-ракетный комплекс «Стрела-2».
- Вот за это, голубчики, - хищно оскалился я, - отвалите мне даже не тройной, а пятикратный гонорар. Прощайте, АКМы и карабины! Здравствуйте двенадцать дополнительных месяцев!
В желудке заурчало. Я вспомнил, что со вчерашнего вечера ничего не ел, и что в машине остался сверток с копченой курицей, приготовленный Юлей. Если поспешу, перед обратной дорогой у меня останется пара минут на перекус. Но прежде всего работа.
Я засучил рукава и вытащил из сумки брезент.
* * *
Три часа пролетели незаметно.
Перетаскивал оружие быстро. Чтобы ПЗРК уместились в багажник, пришлось отодвинуть задние сиденья. Последними я загрузил боеприпасы и, чтоб уж наверняка, взял десяток гранат. Для себя оставил ПМ и цинк с патронами. Конечно, я предпочел бы карабин, но он чересчур велик, чтобы незаметно принести его в квартиру. Пистолет спрятать проще.
Я окинул взглядом свой арсенал и усмехнулся:
- Теперь попробуйте, остановите меня.
Едва эти слова слетели с моего языка, ощущение приставленного к затылку дула исчезло. Пусть риск нарваться на патруль все еще велик, к тому же с этой секунды я не просто бесшабашный любитель скоростной езды, но перевозчик оружия, подстрелить которого честь для любого гвардейца, у меня появились клыки. Я больше не беспомощный, и без боя не сдамся. Пару-тройку черноголовых на тот свет точно прихвачу.
Я захлопнул багажник, долил в бензобак топлива из канистры и еще раз проверил время, ожидая, когда сработает программа с флешки.
- Ну, поехали.
Мотор завелся сразу.
Обратная дорога показалась мне не такой длинной и не такой опасной. Наступала последняя стадия операции по добыванию денег. К утру их у меня будет достаточно, чтобы купить дозу.
- Если все обойдется, буду самым добропорядочным из самых добропорядочных и самым законопослушным из самых законопослушных, - пообещал я не знаю кому. – Плевать на все. Я живу.
Но на сердце отчего-то было неспокойно.
* * *
В жилую зону ОКО-57 я въехал поздно ночью. Город спал. Тускло светились одинокие окна многоэтажек, призраками колыхались на ветру белые растяжки, молча перемигивались красными светодиодами контрольные панели. На паре домов люминесцентной лимонной краской светились надписи «Россия, вставай!» - лозунг тех, кто мечтает избавиться от гнета американцев.
До лозунгов мне дела не было. Я, конечно, хотел бы жить в свободной стране, но раз уж все сложилось именно так, а не иначе, в первую очередь нужно позаботиться о себе, о своей семье, о любимой женщине. А уж потом, если останется время, можно подумать и о других.
В центр округа я не поехал, свернул на одну из второстепенных дорог и направился к лесопилке. Именно там я назначил встречу с перекупщиками. Спасибо, Леха, что обеспечил еще и незарегистрированным мобильником. Сам я хрен где его достал бы. По личному же номеру звонить отчаянным парням, готовым заплатить за оружие, рискованно. Эти люди раньше работали на правительство. Может, они украли не только секреты нанопроизводства, но и шпионское оборудование… Хотя, если их оборудование такое же жалкое подобие настоящему, как доза – вакцине «Д-10», то черт с ними. Пусть шпионят.
Место встречи я выбирал тщательно. Полицейские патрули могли появиться в любой точке округа, но наиболее безопасными в этом плане считались самые неблагополучные с точки зрения обывателя районы.
ОКО-57 выполнял важное правительственное задание – производил для американских граждан строительный гипс, чем занимались в районе под названием Холмогоры, и лес для мебельного и бумажного производства. В гипсовых шахтах и на лесопилке работали люди, чей интеллект сильно проигрывал физическим данным. Работяги больше других были недовольны сложившейся обстановкой, но у них хватало ума не выступать открыто. Бедняки не гадили там, где ели, поэтому ночные патрули появлялись в их районах реже, чем в других. Однако я не удивился бы, если те лимонные надписи сделали именно рабочие лесопилки или гипсового завода.
После долгих колебаний я выбрал для встречи лесопилку. Ночью ее не охраняли – воровать там все равно нечего – оборудование слишком тяжелое, а бревна не такой уж и ценный товар. Да и не было в районе лесопилки желающих обчистить место, где они работали с зари до заката – себе дороже.
До встречи оставалось чуть меньше двух часов. Я выключил фары и тенью проехал к прошлогодним вырубкам. Лесопилку сейчас наверняка прочесывают перекупщики – волнуются, не подставит ли их продавец оружия.
Я выгрузил хабар на кучу прошлогодней листвы, накрыл мешковиной и забросал ветками. Очень кстати пришелся полусгнивший пень с сучком в форме рогатки – будет служить ориентиром.
После разгрузки я отогнал «форд» на ближайшую стоянку и переоделся. Сменил джинсы на черные спортивные штаны, надел черную куртку, заменил кроссовки мягкими темными тапками на толстой резиновой подошве. В правый карман штанов положил заряженный пистолет, в левый – фонарик, на голову натянул спортивную шапку-кишку с прорезями для глаз, носа и рта. Ушлым ребятам незачем знать мое лицо. В следующем году я снова наведаюсь на оружейный склад, не хочу везти за собой хвост.
Кажется, ничего не забыл.
На лесопилку вернулся пешком. Крался, словно тень, между бараками и сараями, изредка подсвечивал путь, но все равно хрустел ветками.
Центром событий я назначил импровизированное футбольное поле, вместо ворот там торчали воткнутые в землю стволы молодых берез. Поле находилось достаточно далеко от основных зданий лесопилки, но близко к месту схрона. Впереди торчали скелеты погрузочных кранов, метрах в трехстах слева начинались бараки.
Я остановился в центре и стал всматриваться в неподвижную темноту.
На сегодня это последнее рисковое предприятие.
Пока ждал перекупщиков, подумал, что убивать меня не станут. Не потому, что карман спортивных штанов оттягивал пистолет, а потому, что только я знаю координаты оружейного склада. Конечно, меня можно похитить и пытать, но перекупщики поддерживают репутацию «честных парней». Им выгоднее сделать меня постоянным партнером.
В общем, я продумал все. Даже странно. Обычно я больше полагался на улыбчивую мисс Фортуну, но на сей раз одной удачи явно недостаточно.
Неожиданно тени изменились. От бараков отделились три угловатые фигуры.
Я непроизвольно сжал рукоять пистолета.
Впереди шел главный - бородач с тяжелой сумкой, чуть позади - крепкий парень с блестевшей в свете пробивающейся из-за туч луны лысиной, и высокий субъект с широченными плечами.
Перекупщики не торопились - их было трое, клиент один - они явно давали мне время оценить ситуацию. Что ж. Оценил. Справлюсь.
Незнакомцы не оглядывались, видимо наблюдали за мной довольно давно. Оценивали. Возможно, пошарили вокруг в поисках сообщников.
- Я помню правила, - произнес я. – На сделку клиент приходит один. Я один.
Бородач остановился метрах в пятидесяти от меня и сплюнул.
- Где хабар? - хрипло спросил он.
- В надежном месте.
Я усмехнулся – борода, закрывающая пол лица мужчины, приклеена криво. Значит, тоже маскируются.
- Сначала деньги, - предупредил я.
Перекупщики не возражали. Лже-бородач поставил сумку на землю и отошел.
- Пусть твои мальчики тоже отойдут, - мне не улыбалось отвлекаться на двоих головорезов, пока буду проверять деньги.
Плечистые парни отступили. Я заглянул в сумку. Взял наугад одну пачку, проверил, не кукла ли, и бросил обратно. Пересчитывать времени нет.
- Судя по весу, здесь все, - спокойно произнес я, поднимая сумку, - но если не досчитаюсь хотя бы тысячи, в следующий раз свяжусь с другими покупателями.
- Все точно, - прохрипел главный. – Показывай товар.
- Ты со мной, - предупредил я, - а они в трехстах шагах позади.
Перекупщики не возражали.
Я повел их кружным путем. Во-первых, не хотелось вступать в тень бараков и терять двух плечистых незнакомцев из виду, а во-вторых я решил еще раз убедиться, что перекупщики не привезли с собой подмогу.
Мы направились в сторону кранов и сделали приличный крюк. Когда вышли к вырубкам, идти стало неудобно. Тяжелая сумка мешала, я то и дело спотыкался о корни выкорчеванных деревьев и подгнившие деревяшки.
- Долго еще? - перекупщики нервничали.
Я увидел знакомый пень и остановился.
- Уже пришли. Возле того пня пошарьте.
Лже-бородач махнул парням, и те, попеременно спотыкаясь и ругаясь сквозь зубы, бросились к тайнику. Главарь остался рядом – перестраховывался на случай обмана. Еще бы, такого хабара и в таком количестве у них наверняка никогда не было.
В темноте мигнули крошечные фонарики - покупатели пристально рассматривали оружие.
- Что там? - не выдержав молчания, спросил бородтый.
- Все на месте. Пакуем.
Я нагнулся, чтобы поднять сумку, и в этот момент раздался до боли знакомый звук.
Вуопп…
Я бросился на землю...
Вуопп…
… и увидел, как склонившиеся над грудой оружия перекупщики тяжелыми кулями валятся на землю. Лже-бородач каким-то чудом отпрыгнул в сторону, но ночную тишину лесопилки разорвал звук пулеметной очереди.
Мужчина не успел даже вскрикнуть…
Не раздумывая, я схватил сумку и быстро пополз в сторону кранов. От бараков отделились черные люди со сферическими головами и мощными фонарями. Гвардейцы. Лучи света нашли прижатых силой силков перекупщиков, и дернулись в сторону в поисках продавца. Меня.
На принятие решения оставалось чуть меньше секунды. Нужно бежать к кранам, затем к баракам и гаражам. Прыгнуть в машину и свалить из этого чертового места. Но деньги… с сумкой бежать не получится.
«Чтоб тебя!»
- Он где-то здесь, - произнес один из гвардейцев. - Прочесать территорию!
Медлить дальше нельзя.
Я бросил сумку, поднялся и, пригнувшись, рванул к кранам.
23) Цинк – цинковый ящик для хранения патронов.
24) Силикагель - высушенный гель из перенасыщенных растворов кремниевых кислот, обладает отличными впитывающими свойствами.
