- 20 -
Ивор с отвращением отбросил железный прут. Отец Богун мешком упал на пол, но молодой человек на него даже не взглянул, он подошел к Ирии и снял куртку.
- Оденься, ты, наверное, замерзла.
Взгляд, полный благодарности был ему наградой.
Молодой человек присел и тем же ножом, которым разрезал собственные веревки, разрезал путы, сковывающие лодыжки девушки.
- Я подготовился, - ободряюще улыбнулся он подруге. - Не зря его тогда с кухни стащил.
Ирия прижалась к своему спасителю, и он обнял ее.
- Теперь ты пойдешь со мной?
Ответ девушки он понял без слов.
- Беги к себе и собирай вещи. К тому времени, как тот здоровяк сбегает в кабинет Богуна и вернется, нам надо уйти отсюда.
Ирия кивнула и пошла к двери. Проходя мимо священника, она на миг остановилась, и Ивору показалось, что она сейчас ударит его, но девушка лишь покачала головой и выбежала в ночь.
Ивор закрыл за ней дверь на щеколду, чтобы в баню никто не смог войти, поднял с пола веревки, которыми Дрот так и не успел привязать его к скамье, и крепко связал руки и ноги отца Богуна. В его рот он засунул остатки веревок Ирии, а когда убедился, что священник никуда не денется, крепко ударил его по лицу.
Отец Богун медленно открыл глаза, и зрачки его испуганно расширились.
Ивор знал, что сейчас видит священник, и понимал, почему тому так страшно. Перед его лицом находилось острие ножа. Недлинное, но очень острое. И перекошенное яростью лицо злейшего врага. Отец Богун наверняка ненавидел его, но только в этот момент понял, что совершил большую ошибку, недооценив противника.
- А-э-о-а, - священник дернул головой.
Ивор прижал указательный палец левой руки к губам, а правую, с ножом, поднес к переносице отца Богуна.
- Говорю только я, - сказал он, - а ты, сволочь, лежишь, и не шевелишься. Один звук, и я удовлетворю твое желание поговорить - у твоего горла появится дополнительный рот. Моргни, если понял.
Священник быстро замигал, и Ивор кивнул.
- Хорошо. Вы, святой отец, очень плохой человек и не достойны жизни, но я, так и быть, позволю вам подышать весенним воздухом еще некоторое время. Когда придет ваш пособник, я освобожу вам рот, и вы скажете ему, чтобы он проваливал и не появлялся здесь до утра. Произнесете все четко и правдоподобно, чтобы никто ни о чем не догадался. Если сделаете хоть один лишний выдох, раздумывать не стану.
Ивор надавил ножом на переносицу священника. Кожа разъехалась, появилась кровь. Отец Богун замычал.
- Молчать и не дергаться. Вы все поняли, святой отец? Рявкните на него, чтобы убирался. Не хочу, чтобы нам мешали. Если попытаетесь позвать на помощь, я вас зарежу, как жертвенного барашка. Может, ваш Дрот меня когда-нибудь и поймает, но вам это уже будет все равно. Вам ясно? Моргните, если поняли.
Священник послушно моргнул. В его левый глаз уже стекла капля крови с переносицы, и он закрыл его, и смотрел на мучителя лишь одним глазом.
- Вот и хорошо. А теперь ждем.
Пока ждали Дрота, Ивор успел подумать о многом. Он ненавидел лежащего перед ним человека, но не мог заставить себя его избить. Удар железным прутом по голове вышел сильным, но и тогда Ивор сдержал силу, чтобы не убить подонка. Не ему было судить Богуна. Все-таки, несмотря на все подлости и гнусности, творимые в монастыре, он дал приют сиротам, вырастил многих детей и пусть отпускал их с пустыми руками и наживался на их способностях, но давал им возможность выжить.
За дверью загрохотали шаги. Ивор поднес нож к горлу священника и вытащил из его рта веревки.
- Святой отец, вы там? - спросил Дрот из-за двери.
- Да. Уходи.
- С вашим кабинетом все в порядке. За картиной дверца, на дверце замок. Абсолютно целый. Его никто не ломал.
- Хорошо. Можешь идти! - голос священника сорвался, и Ивор надавил острием ножа на шею Богуна. - Я сам тут разберусь, - уже громче крикнул святой отец. - И не появляйся здесь до утра!
Шаги удалились.
- Так, про шкафчик, блеф? - успел спросить Богун прежде чем Ивор затолкал в его рот веревки.
- Не блеф, - ответил молодой человек. - Три полки. Две верхние забиты деньгами, а на нижних куча каких-то конвертов и свитков. Я положил все в сумку, а сумку спрятал.
Даже в свете свечи было видно, как побледнел священник. Ивор довольно хмыкнул.
- Эти деньги я изъял, как плату за все, что вы сделали. Нет, я не вор, я верну их тем, у кого вы их выманили обманом. С конвертами разберусь позже. Если это расписки, верну должникам, а если найду что-то особенно интересное, добьюсь, чтобы монастырь закрыли и переоборудовали в настоящий приют. Хватит уже людям головы морочить подставными "чудесно выздоровевшими". Полежите тут до утра, мне хватит времени, чтобы уйти отсюда подальше. А если вздумаете меня искать, - Ивор вытер лезвие ножа о сутану священника, - сильно пожалеете.
- Э-о-а-а! Е-у-а-и!
- Я все сказал. И мне безразличны ваши слова. Они ничего никогда не изменят.
Ивор поднялся, бросил последний взгляд на отца Богуна, и вышел на улицу.
А рано утром прихожане церкви святого Палтуса нашли на пороге своих жилищ по три купюры с личной печаткой короля.
- 20 -
