- 18 -
Глава 18. Один в поле воин
Разбойники вели нас достаточно долго. Коровы Анарансельма остались далеко позади, видимо, их переправят в другое место, а мы брели по лесу до тех пор, пока не вышли к скалам. Серые, почти черные громадины вольготно расположились посреди леса, потеснив деревья, кустарники и даже траву. На их голых склонах не рос ни один даже самый чахлый росток, словно камни сопротивлялись жизни, душили ее в зародыше, всем своим видом заявляя: мы – единственное вечное, мы – единственное нерушимое, мы – единственное бессмертное.
От камней веяло холодом. Я поежился и обернулся на Анарансельма. Парень был бледен и дрожал, но последнее скорее не от озноба, а от страха. На его месте я бы тоже боялся.
Остановились мы у большой трещины в скале, такой широкой, что в нее без труда пролез бы взрослый мужчина.
– Кто из вас пришлый? – поинтересовался главарь и, не дожидаясь ответа, ударил Анарансельма по лицу.
– Честное слово, дяденька! Я тутошний! В Дерябовке живу!
– А ты откуда? – обратился бородач ко мне.
– Тоже из Дерябовки.
– Врет он, – неожиданно заявил Анарансельм. – В глаза его раньше не видывал. Пришлый он!
Предатель!
Разбойник достал из-за пазухи блестящий кругляш, размером с пудреницу, висевший на тонкой цепочке. Одну сторону кругляша украшали маленькие красные камушки, вторая была абсолютно гладкой и выпуклой, словно линза. Бородач поймал линзой солнечный луч и направил его сначала на Аранарансельма, а потом на меня.
– Попался! – улыбнулся он. – Этого в пещеру.
Меня толкнули к разлому в скале, и я, поскользнувшись на камнях, упал.
– А рыжего повесить.
– Как повесить? По-настоящему? – невольно произнес я и посмотрел на разбойников. Бородач не шутил.
– По-настоящему. Ты что думал, в сказку попал? Нет, брат, это ты в жизнь вляпался. Вон, та самлука подойдет, ветви крепкие, выдержат. Вешайте.
– Подождите! Его нельзя вешать! – я, конечно, не знал, как аргументировать эту просьбу, но попытаться стоило. – Он со мной!
– С тобой, говоришь? А он, говорит, из Дерябовки.
– Он со мной, – я многозначительно поднял брови.
– С ним я, дяденька. А Дерябовку в глаза никогда раньше не видывал, – заканючил рыжий.
– Ой, брешешь, – прищурился разбойник. – Ну да ладно, два лучше, чем один и нам возни меньше. Парни, давайте и этого в пещеру.
Ананарнсельм, до сего момента находившийся на грани обморока, бросился к расщелине и втиснулся в нее с такой скоростью, что вызвал бы зависть у любой змеи. Я поднялся и полез следом.
– Приваливай, – скомандовал главарь.
Свет исчез.
– Это они камень к входу привалили, – пояснил мой спутник, хотя я понял это и без него.
Мы с Анарансельмом стояли, прижавшись друг к другу боками, в тесном, с небольшой холодильник, помещении. Холодные каменные стены впивались в лопатки, жутко хотелось почесаться, но связанные руки не позволяли. Глаза к темноте адаптироваться не успели, но без того было ясно: в пещере нет второго выхода, иначе разбойники не заточили бы нас тут.
– Что делать будем? – спросил я сам себя.
– Подождем, пока подальше уйдут, да вылезем, – ответил мой спутник.
– Как? Камень-то они все вместе толкали! Одному мне его не сдвинуть, а если учесть, что вдвоем здесь не развернуться, то ты мне не помощник.
"Ну почему в этом мире не действует моя магия? – подумал я. – Хотя в данной ситуации она ничем не могла бы помочь. Но с другой стороны, будь у меня сила, мы не сидели бы в пещере, не имея возможности повернуться. Представляю, как смеются сейчас Энис и Дэнис".
– Выбраться, выберемся, – успокоил меня Анарансельм. – Мы не очень далеко от деревни отошли, я в этом лесу все пещеры знаю. Теперь они уже наверняка смылись. Вставай на коленки.
Легко сказать. Я едва мог пошевелиться, да и связанные за спиной руки не добавляли удобства. Однако я изловчился и упал на колени. Впереди пыхтел Анарансельм.
– Нагнись ниже, – посоветовал парнишка, – проход очень маленький, находится за выступом, вряд ли кто о нем знает.
– А я думал, ты так поспешно втиснулся в щель в скале из благодарности за спасение твоей жизни.
– За спасение моей жизни я отблагодарю тебя спасением твоей.
– Принимается.
Идти на коленях по острым камням было не слишком приятно, к тому же я дважды довольно сильно ударился лбом о низкий потолок пещеры и оцарапал плечо, однако это лучше, чем стоять без движения и ждать, пока в пещере закончится пригодный для дыхания воздух. Вампиры, конечно, не дали бы нам погибнуть, но воспользоваться их помощью значит признать собственное бессилие.
Продвигались медленно. Анарансельм, более привычный к подобного рода экстремальному спорту, обладал, видимо, менее чувствительными коленями, и уполз на пару метров вперед. Я плелся следом, чертыхаясь и обещая не соглашаться на предложения поработать попаданцем. Я абсолютно не контролировал ситуацию, не знал, что случится в следующее мгновение, и у меня не было подсказчиков в лице видавшей виды Лаврентьевой.
Кстати о Ленке. Надеюсь, к тому времени, как я вернусь в Бюро, она уже будет ждать меня. Хватит с меня путешествий по параллельным измерениям. Хочу домой.
– Дальше проход сужается, – предупредил Анарансельм, – тебе лучше лечь.
– И как прикажешь ползти со связанными руками? Одно дело идти на коленях, другое дело...
– Не ворчи. Ты, будто, и не путешественник вовсе.
– Путешественник, – буркнул я, – можешь не сомневаться.
На животе ползти оказалось совсем плохо. Я ободрал грудь и бока и порвал рубаху. Наградой за страдания стало едва заметное просветление – где-то далеко впереди маячил просвет.
– Как ты нашел выход? Зачем тебя понесло в эту пещеру? – спросил я.
– Лиса курицу утащила, пф, – Анарансельм пыхтел. – Я за ней, она в пещеру. Думал... пф... камнями забью, а она юркнула... пф. Застрял, еле вылез.
– Не знал, что тут водятся лисы.
– А где ж им еще водиться? У жилья и живут. Вытянут хобот, раскинут щупальца, только и гляди, чтобы чего не пропало. И ведь не выведешь их ничем... пф... все, последний рывок.
Последним рывком я оторвал у рубашки правый рукав, но все-таки выбрался из пещеры.
– Попробуй развязать веревку, – попросил Анарансельм
Мы повернулись друг к другу спинами, и я нащупал веревку. Удивительно, но с ней проблем не возникло – пока парень полз по пещере, достаточно растянул ее, а узла не оказалось вовсе, запястья просто примотали друг к другу, спрятав конец веревки между витками.
– Спасибо, – молодой человек освободился и помог освободиться мне. – Жаль, коров не вернешь. Ну да ничего, они все равно не мои.
– То есть как, не твои? – мои глаза против воли полезли на лоб.
– А так, – рыжий подмигнул и протянул руку. – Ну, бывай. Мне теперь в столице делать нечего. Иди в ту сторону. Пойдешь на север, через два дня выйдешь на широкую дорогу, а еще через день придешь в столицу.
Анарансельм тряхнул кудрями и побежал через лес, а я остался стоять у входа в пещеру.
Вот тебе и здрасьте. Ни еды, ни какого-никакого оружия, ни цели. Неужели мне действительно нужно топать в столицу? Нет, тратить три дня на лесные прогулки в мои планы не входило.
– Дэнис! – позвал я. – Выходи! Один в поле не воин.
Вампир не отвечал.
– Ну правда! Хватит уже дурацких игр! Ваш провожатый сбежал, да так, что я и остановить-то его не успел! А ведь он должен был чуть ли не за ручку меня в столицу вести!
Я осекся. А ведь и правда: задачей проводника является сопровождение объекта до нужного места, и если он смылся, значит, я уже в нужном месте.
– Так что, мне в столицу, выходит, и не нужно?
Я растерянно осмотрелся по сторонам. Лес, как лес, самый обычный: поскрипывающие на ветру деревья, заслоняющие густыми кронами небо, терпко пахнущий кустарник, редкие мелкие беленькие цветочки в густой траве, да выглядывающие из-под земли корни. Если мне не нужно в столицу, значит, мне нужно в другое место. Но куда идти, если не в столицу? Обратно в Дерябовку? И что там делать?
По коже пробежал холодок нехорошего предчувствия.
Не надо мне ни в столицу, ни в деревню, мне нужно к разбойникам. И я даже знал, зачем. Главарь не зря показал ту линзу, она явно магическая, потому что именно она подсказала мужчине, кто из нас с Анарансельмом "пришлый". Скорее всего, линза высветила печать на моей груди, а значит, может видеть магию.
– Хитрецы, – улыбнулся я кустам, где могли стоять Энис и Дэнис. – Ну, погодите. Уж не знаю, снимет ли оно с вас вуали, но заклинание отвода глаз точно пробьет. Только вот где мне искать этого бородача?
Я чертыхнулся и обернулся на дыру, откуда только что вылез. Следов не было. Ни тропинки, ни единого мало-мальски примятого цветочка.
И тут я услышал голоса. Мужские. Грубые. Кто-то громко спорил в кустах. Первым моим порывом было спрятаться, и я благоразумно послушался внутреннего голоса. Все же инстинкту выживания нужно доверять, даже если джунгли, в которых ты прожил всю жизнь, каменные.
Я метнулся за ствол толстого хвойного дерева с оранжевыми иглами, и замер. Голоса приближались.
– Поди, задохнулись уже.
– Не. Не раньше завтрего утра скопытятся. С тебя пятак.
– Еще чего! Это с тебя пятак! Померли они.
– А я говорю, до утра трепыхаться будут. Пятак гони!
– Еще чего! Давай спросим.
– А не ответят?
– Тогда с тебя пятак.
– Я те дам...
– Да погодь ты!
Разбойники прошли в каких-то трех метрах от места, где я стоял, и скрылись за кустами с ярко-красными продолговатыми ягодами. Один был чрезвычайно тощий, рубаха и штаны болтались на нем, как на пугале, второй заметно прихрамывал. Его одежда: черные сапоги, вельветовые штаны и жилет на голое тело, тоже была с чужого плеча.
Что ж, если так и положено, мне следует отправиться за ними.
Я выполз из укрытия и осторожно пошел следом, внимательно рассматривая то, на что наступаю, и перешагивая сухие ветки – мне не улыбалось попасться во второй раз.
На дорогу к входу в пещеру я затратил гораздо меньше времени, чем когда полз по ней от одного конца до другого на коленях.
– Эй, детишечки! Вы там еще живы? Домой хотите? – тонким, это–мама–пришла–молочка–принесла–голосом запел тощий, обращаясь к огромному валуну, закрывающему проход.
– Дурак! Какие они тебе детишечки, – возразил второй разбойник. – Эй, парни! Вы там как? Выбраться хотите?
– Я ж говорил, померли! Пятак гони!
Судя по последовавшему за этими словами звуку, один ударил второго кулаком в лицо. Началась драка. Я сидел в кустах, не смея пошевелиться, и ждал окончания представления. Но закончилось оно не так, как я ожидал.
– Так и знал, что какая-нибудь сволочь решит подлянку подстроить! – раздался знакомый голос главаря разбойников. – Чего тут свалку устроили? А? Пленников освободить хотели? Думали, вам за них заплатят?
Звуки ударов мгновенно прекратились. Я замер и задержал дыхание. Если спорщики не особо внимательны, то от глаз главаря уж точно не скроешься.
– Не думали, Гроб, - заблеял тощий. – Чтоб мне собственное дерьмо есть!
– И с чего мне тебе верить?
– С того, что пленники эти и даром никому не нужны, - включился второй. – Ты видел их одежду? Нищета! Первый коров где-то покрал, продавать вел, а второй пришлый, никому не нужный. Чего нам с них?
– Нутром чую: брешешь! – главарь сплюнул. – Знаешь, Гроб задарма не работает, значит, что-то за пленников получит. Признавайся, скотина, перепрятать хотел?
– Не хотел, чес–слово и не думал!
– Валите отсюдова! Чтоб духу вашего тута не было!
– Гроб, ты чего! Не серчай! Псом буду, лисом тухлым! И не думали даже!
– Пшли отсюдова, я сказал! Сам их стеречь буду!
Звук удара и последовавший за ним хрип поставили в споре окончательную точку. Разбойники ушли, возле пещеры остался только бородач. Я наблюдал за ним из-за кустов. Некоторое время он бродил взад–вперед, а потом, утомленный, сел на траву и прислонился спиной к сосне.
Супер! Товарищ Пономарев, тебе представляется уникальный шанс попробовать себя в качестве вора–карманника! Записывайтесь на семинары для попаданцев! Первый урок бесплатно! Не справившийся, будет бит и повешен на ближайшей самлуке.
Бородач сторожил пещеру и пытался не заснуть. Глаза его закрывались, а он, неимоверным усилием воли открывал их, зевал, щипал себя за запястье и поглядывал на солнце. Неужели тоже ждал, пока мы с Анарансельмом задохнемся?
Я подкрался ближе и чуть левее, чтобы видеть его лицо. Подо мной не хрустнула ни одна ветка, не шевельнулся ни один листик. Кажется, у меня недюжинный талант ниндзя.
Мое новое "убежище" располагало утроиться поудобнее, и я сел, а потом лег на живот, время от времени раздвигая ветви кустарника, чтобы проверить, не уснул ли бородач. Интересно получалось. Он караулил меня, а я – его, только разбойник не знал, что ему караулить нечего.
– Приветствую, Гроб, – произнес тихий мужской голос.
Я вздрогнул.
– Он в пещере?
– В пещере, ваш–сиятельство. И не один.
Я осторожно раздвинул листья и едва не проглотил собственный язык – перед сидящем в траве разбойником стоял граф Дракула. Худой остроносый вампир с бледным лицом и пятисантиметровыми клыками, одетый в ярко-красный плащ. В отличие от Энис и Дэниса он не был красив, он внушал ужас.
– Двое? – прошептал вампир.
Гроб поспешно поднялся и поклонился.
– Вы, ваш–сиятельство, столь щедры, что я решил преподнести вам подарок. Два по цене одного. Деревенский парень, не вполне упитанный, но уверен, кровь у него хорошая, здоровая.
– Болван! Ты хоть этих-то привел? Проверял?
– А как же, ваш–сиятельство. Амулетик ваш на евойной груди аж целую завитушку отразил. Пришлый он. А второй так, подарочек, – разбойник снова поклонился, – извольте в пещерку.
– Они в пещере? – вампир оскалился. Я видел его лицо сбоку и представил, каково сейчас главарю, в чьи глаза впились мертвые зрачки повелителя теней. – В пещере?!
– В пещере, ваш–сиятельство.
– Идиот! Я не вижу здесь и следа магии!
– Но амулет показал...
– Амулет показал! Но он бессилен в руках немочей! Вы называете себя грозой лесов, самыми ловкими и удачливыми разбойниками окрестностей, а не смогли удержать взаперти каких-то мальчишек! В пещере пусто! Я не вижу печати Бюро!
– Они не могли сбежать, – Гроб попятился, в голосе его слышался ужас. – Самолично стерег!
– Не могли?! Но сбежали.
Вампир стал оглядываться по сторонам. Я поспешно вжался в землю и зажмурился, будто последнее могло помочь скрыться от волшебной пелены, сквозь которую Дракула сейчас сканировал местность. Если вампир увидит печать, мне конец.
Молчание затянулось. Казалось, вампир почуял меня и теперь неторопливо, но бесшумно, подкрадывается ко мне. Вот-вот его когтистая рука ляжет на мое плечо...
– Подойди ко мне, человек, – произнес вампир.
Я похолодел.
– Подойди!
Голос нежити звал, манил, интонации чем-то напоминали голос одного из разбойников, когда он просил нас с Анарансельмом откликнуться. Только этот ваша–мама–пришла–молочка–принесла–голос не казался смешным, он подчинял, завораживал, не оставлял и малейшего шанса для непослушания.
– Подойди ко мне!
Я поставил локти на уровень груди, чтобы подняться, но в этот момент услышал всхлип. Будто кто-то рядом ел сочный арбуз, истекающий соком.
Этот звук отрезвил меня, и вместо того, чтобы подняться, я выглянул из кустов.
Вампир стоял, обняв Гроба, словно лучшего друга, и пил его кровь. Разбойник не шевелился, А через некоторое время стал заваливаться на бок. Дракула отпрянул, и мужчина кулем свалился в траву, лицо его казалось бледнее лунного света, бледнее молока, бледнее лица самого вампира.
– Сволочь.
Дракула пнул разбойника, взмахнул руками, словно крыльями, и подпрыгнул. В прыжке он трансформировался в большую, с корову, летучую мышь, и скрылся в лесу.
Черт! Вот это в планы Энис и Дэниса точно не входило.
Я некоторое время полежал в кустах, а потом выполз из укрытия. Гроб не шевелился. Я подошел ближе и понял, что ему уже никто не поможет. Урок воровства отменяется, начинается урок "обшарь труп и возьми то, что нужно".
Амулет, полученный бородатым от вампира, висел на его шее. Даже удивительно, что Дракула не забрал его с собой. Может, забыл, может, не счел нужным, а еще вероятнее, цепочка, на которой висела "линза", сделана из серебра, а серебро, как известно, вампиры не любят.
Я снял амулет и направил его на солнце.
– Игре конец, – произнес я. – Энис, Дэнис, выходите.
Луч света тут же поймал холодное голубое сияние моей печати, пробежал по кустам, между упавшими деревьями, по камню, закрывающему вход в пещеру, по траве... вампиров не было. Вокруг меня на расстоянии уж не знаю каком не было ни следов магии, ни ее носителей.
- 18 -
